— Долг затрагивает только женскую линию.

Олег разливает шампанское по бокалам, доливает в мой, и без того почти полный, и наполняет свой, абсолютно пустой.

— Подожди, — сжимаю ладонями виски. — Что за гребаный долг?

— Я нарушил правила игры, — широко улыбается. — Я установил собственный порядок. Я думал об этом с того самого дня, как забрали мою мать. Я понимал, рано или поздно придут за Юлей. Я обязан был ее защитить. И только ты подсказала мне верную дорогу.

— Олег…

— Давай выпьем, — осушает бокал до дна. — Кошмар окончен.

Он возвращается на свое место, откидывается на спинку стула, принимает расслабленную позу, явно не испытывает никакого беспокойства.

А мою душу демоны рвут на части.

— Конечно, в ближайшее время тебе запрещено связываться с матерью, — невозмутимо чеканит мой муж. — Нельзя ничего сообщать родственникам или друзьям, однако позже я найду способ передать от нас весточку. Пока же не стоит рисковать. Любое неосторожное действие выведет на наш след.

— Выходит, мы сбежали… не выплатив долг? — едва разлепляю губы.

— Да, — заявляет довольно. — И никто нас не найдет.

— Но разве при таком раскладе твоя сестра в безопасности? — спрашиваю пораженно. — Ее некому защитить. На ней сразу и сорвут злобу. Вообще, если правильно понимаю, ты должен был отдать именно ее.

— Чертовски крепкое шампанское, — Олег потирает лоб и отставляет бокал. — Или я давно так много не пил. Наверное, уже отвык от алкоголя.

— Объясни, что происходит, — бормочу настойчиво. — Пожалуйста.

— Я должен был выбрать, — разводит руками. — Кровную родственницу из своего поколения. И поскольку Юля единственная… решение казалось очевидным. До определенного момента. Ха, я сумел все исправить.

Странное чувство.

Будто реальность качнулась перед глазами.

— Я сделал тебя законной женой, — говорит Олег. — Я вручил тебе кольцо жертвы.

Открываю рот.

Но слова не идут.

Никак.

— Знаю, звучит страшно, жутко, но переживать тут не о чем, — посмеивается. — И нас будут искать. Очень долго. Всегда. Только не найдут. Я сумею защититься. Я уверен.

Господи. Боже мой. Нет. Нет. Нет.

Что ты натворил?..

Впиваюсь пальцами в край стола, отчаянно пытаюсь удержать равновесие.

— Я уверен, — повторяет он, но тон его речи резко меняется, язык будто заплетается. — Я уверен. Правда. Иначе бы не начал. Я… я же люблю… тебя.

Олег резко замолкает.

И как-то странно обмякает на стуле. Глаза прикрыты. Лицо заливает бледность.

Вскакиваю, бросаюсь к нему, пробую губами пульс. Касаюсь шеи, ловлю биение вены. Он дышит. Просто без сознания. Как умудрился так быстро напиться и отключиться?

Мысли путаются. Реакции притупляются. Все словно сквозь вату, сквозь густой туман. Едва соображаю, едва двигаюсь. Чудом держусь на ногах.

Что происходит? Что…

Взгляд падает на бутылку шампанского. Проклятье. Нас накачали.

Нужно срочно вызвать врача. Промыть желудок. Я сама справлюсь. В детстве мама заставляла меня выпивать по два литра разбавленного водой марганца. Я умею бороться с отравлениями. Надо заставить себя вырвать. Надо действовать быстро. Надо…

Я пробую двинуться в сторону ванны. Но оседаю на пол. Как в замедленной съемке. Прямо у ног Олега. Женщина, избранная стать жертвой.

Глава 10

Шумный вдох. Воздух обжигает легкие. Прихожу в себя как будто от мощного толчка прямо в грудь. Жуткая сухость во рту и в носу. Вот мои первые ощущения. Затылок ноет от тянущей боли, что свинцом разливается по вискам. Тугая пульсация крови оглушает.

Я едва отлепляю язык от неба, буквально отдираю. Кажется, хочу сказать какую-то фразу, произнести хоть слово, но с обветренных губ не срывается ни единого звука. Закашливаюсь, захожусь в долгом и мучительном приступе.

Где я? Что происходит?

Чувствую под спиной довольно мягкую и комфортную поверхность, шарю ладонями по обе стороны от себя, натыкаюсь пальцами на гладкую ткань. Осторожно приподнимаюсь, стараюсь избегать резких движений, открываю глаза и осматриваюсь вокруг.

Как я здесь оказалась? Что это за место?

Абсолютно незнакомая комната, красиво обставленная, но совершенно чужая. Здесь царят темные тона, суровый минимализм, хотя меня вполне устраивает подобный стиль. Ничего яркого и кричащего, ни тени помпезности. Строго и в духе современной моды, очень лаконично, без лишних деталей, без глупых безделушек, расставленных по углам.

Я встаю с постели, оглядываюсь.

Это спальня? По крайней мере, похоже. Иначе зачем тут такая огромная кровать?

Внутри зреет странное чувство. Леденящее. Цепенящее. Парализующе. Сковывающее изнутри стальными цепями.

Я прохожусь по периметру комнаты, изучаю каждую стену. Никаких карт, никаких фотографий. Вообще, ничего. Минимум декора. Только самая необходимая мебель. Шкаф, стол, стулья. Узкий диван, пара кресел. Все деревянное, сразу ощущается, что безумно дорогое. Но опять же не замечаю ничего, что указывало бы на хозяина комнаты. Никаких книг или журналов. Никаких личных вещей. Пустота. И окон нет, на улицу не выглянуть. Зато аж две дубовые двери. Толкаю одну — за ней скрывается ванная комната. Ступаю вперед, вздрагиваю от стука собственных каблуков о кафель, замираю перед огромным зеркалом будто статуя. Каменею. В момент. На мне свадебное платье. И фата прикреплена к, туго скрученному на макушке, пучку волос. Хотя четко помню, что избавилась от данного аксессуара невесты, лишь стоило переступить порог бунгало, сняла и бросила на кожаный пуфик у входа.

Что за черт?

Я покидаю ванну, наплевав на подробный осмотр. Поворачиваю ручку другой двери, попадаю в широкий темный коридор. Иду, едва разбирая дорогу, просто продвигаюсь вперед. Приближаюсь к лестнице, цепляюсь за перила нервно трепещущими пальцами. Спускаюсь, очень стараюсь не упасть. Бедра дрожат, колени подгибаются. Тошнота подкатывает к горлу. Страх впивается в глотку. Липкий пот струится по спине.

Что последнее помню?

Свадьба на берегу моря, на пирсе. Красивые признания Олега.

А потом?

Безумие. Чистое и неподдельное. Заявление про то, что мы никогда не вернемся назад. Мексика. Запрет на связь с родными людьми.

Я воскрешаю разговор в памяти по фрагментам, медленно оживляю каждый кадр в мыслях.

Долг по женской линии. Побег. Защита сестры.

Мою руку жжет.

Отдергиваю ладонь от перил. Теряю равновесие, чудом удерживаюсь от того, чтобы не рухнуть вниз, не покатиться к подножью лестницы кубарем. Взираю на сверкающие бриллианты.

Сглатываю, отказываюсь воспринимать объективную реальность.

Обручальное кольцо. Кольцо жертвы.

В голове не укладывается.

О чем это вообще?

Мы не в древнем мире. Мы не чокнутые язычники. Никто не приносит людей в жертву.

Что за гребаная чертовщина?

Проклятье.

Хочется выразиться гораздо грубее.

Я продолжаю путь. Шаг за шагом. Сама не догадываюсь, куда именно направляюсь.

Просторная гостиная. Зал. Еще один зал.

Я едва балансирую на проклятых шпильках.

Здесь не так легко разобраться. Долбанный лабиринт из огромных комнат. Одна мрачнее другой. Каждая давит. Физически. На уровне живых ощущений. И везде практически пусто. Совсем мало предметов интерьера, будто помещение было опустошено и заброшено долгое время. Тут чисто, ни следа пыли не обнаружить. Каждый угол чуть ли не вылизан, сверкает от стерильности. Однако впечатление создается тягостное и гнетущее.

Миную очередной проход и примерзаю к полу. Впечатление точно даже мои тонкие каблуки обращаются в лед.

Здоровенный круглый стол, накрытый черным полотном. Прямо по центру комнаты.

Крик забивается в груди.

Дышу тяжело. Будто ребра сдавливают железными тисками.

Тут нет никакой другой мебели. Вообще ничего нет.

Господи. Почему так жутко? Обычный стол. Обычное полотно. Пусть и черное. Но… это будто саван. Для кого?